На нашем портале: Эргативная конструкция предложения в языках различных типов

djvu-версия сборника, посвященного исследованию эргативной конструкции

Настоящий сборник является коллективной монографией, в основу которой положены переработанные для печати доклады и сообщения на конференции «Эргативная конструкция предложения в языках различных типов» (см.: Тезисы докладов на открытом расширенном заседании Ученого совета Института языкознания АН СССР, Л., 1964). Конференция была организована Научным советом по теории советского языкознания совместно с Ленинградским отделением Института языкознания АН СССР в Ленинграде 7 – 11 декабря 1964 г. (организационный комитет: В. М. Жирмунский, С. Д. Кацнельсон, О. П. Суник, И. О. Гецадзе, А. Н. Жукова).

Как известно, до лингвистической дискуссии 1950 г. проблемы, связанные с эргативной конструкцией, оживленно обсуждались в работах сторонников так называемого «нового учения о языке» акад. Н. Я. Марра. Эргативная конструкция рассматривалась в этих работах как стадиально более древняя, чем номинативная; остатки этого более древнего состояния пытались отыскать в языках с номинативным строем предложения (например, в индоевропейских), а переход от эргативного строя к номинативному увязывался с процессом развития мышления, отраженным в последовательных «стадиях» развития языка. После дискуссии 1950 г. весь этот круг вопросов фактически оказался исключенным из теоретической проблематики советского языкознания вместе с другими, поставленными в пору господства «нового учения о языке».

Между тем вопрос об эргативной конструкции как об особом типе структуры предложения в отличие от типа номинативного представляет существенный интерес в плане типологического изучения синтаксиса предложения в его основных субъектно-объектных отношениях и требует поэтому всестороннего научно-объективного пересмотра на уровне теории советского языкознания. Для такого пересмотра требуется, с одной стороны, точное описание признаков эргативной конструкции в отличие от номинативной и ее специфических особенностей в языках возможно более разных типов и родственных групп. С другой стороны, необходим непредвзятый критический пересмотр вопроса о наличии или отсутствии «стадиальных» взаимоотношений между этими структурными типами и о связи между ними и развитием мышления, поскольку в прошлом проблемы эргативной конструкции обычно рассматривались именно с этой точки зрения.

В целях конкретизации проблематики обсуждения участникам конференции были разосланы следующие предварительные вопросы:

1. По каким признакам устанавливается наличие эргативной конструкции, в частности – в данном языке?

2. Существует ли в данном языке или в данной группе языков только эргативная или также номинативная конструкция, и если обе, то в каких случаях употребляется та или другая?

3. Есть ли основание предполагать, что в данном языке или в данной группе языков номинативная конструкция развилась из эргативной или наоборот?

4. Существует ли в данном языке несколько разновидностей эргативной конструкции, и если да, то чем они различаются и в каких случаях употребляются?

5. Какие в данном языке существуют эргативные падежи (творительный, дательный, активный, эргативный и т. п.)?

6. Следует ли считать разновидностью эргативной конструкции любую конструкцию с косвенным падежом действующего лица (например, дативную конструкцию в грузинском языке в третьей группе времен, конструкции с родительным падежом в иранских языках и т. п.), или же эргативная конструкция является одной из разновидностей структуры неноминативных предложений?

7. Следует ли считать существительное, стоящее в одном из эргативных (в широком смысле) падежей, грамматическим подлежащим эргативного предложения (или его логическим субъектом)?

8. Существует ли основание для отождествления эргативной конструкции с пассивом (страдательным залогом) номинативного строя?

9. Каково соотношение эргативной конструкции и залога в тех языках, где они сосуществуют (например, грузинский и некоторые северные)?

10. Следует ли отождествлять падеж действующего лица при непереходном глаголе в эргативной конструкции с именительным падежом языков номинативного строя (или с «абсолютным падежом» таких языков, как тюркские)? —

11. Существуют ли в языках номинативного строя (индоевропейских, тюркских и др.) явления, сходные с эргативной конструкцией? Имеются ли основания для того, чтобы говорить об «эргативном прошлом» этих языков?

12. Можно ли сближать безличные предложения языков номинативного строя с эргативными конструкциями?

13. Может ли эргативная конструкция служить критерием для типологической классификации языков (описательной либо исторической)?

14. Следует ли связывать эргативную структуру предложения с историей мышления?

Доклады, прочитанные на конференции и включенные в переработанном виде в настоящий сборник, явились в значительной степени ответами на эти предварительные вопросы, но в то же время они выдвинули ряд новых вопросов, подсказанных изучением разного по своему характеру конкретного материала. Охват этого материала оказался достаточно широким для целей типологического сопоставления: рядом с классическими для этой темы языками – кавказскими и палеоазиатскими – в сборнике представлены языки алтайские, финно-угорские, индоевропейские, семитические и некоторые дальневосточные. Дискуссии, развернувшиеся в прениях, свидетельствуют о теоретических разногласиях и о необходимости дальнейшей работы над поставленными проблемами. Существенное значение этих последних как для теории предложения, так и для конкретного описательного и исторического изучения большого числа языков мира в настоящее время не может подлежать сомнению.

Председатель Научного совета по теории советского языкознания

акад. В. М. Жирмунский